Related Articles
Тхостов А.Ш., Виноградова М.Г. Нарушения мышления при истерическом расстройстве личности
English version: Tkhostov A.Sh., Vinogradova M.G. Thought disorders in people with histrionic personality disorder
Московский государственный университет им. М.В.Ломоносова, Москва, Россия
Сведения об авторах
Литература
Ссылка для цитирования
Представлены результаты исследования чувствительности к противоречиям у больных с истерическим расстройством личности. На материале предложенной методики «Чувствительность к противоречиям» и исследования интеллекта тестом Векслера описана «ситуационная глобальность» суждений как проявление специфического когнитивного стиля, объясняющего снижение когнитивного диссонанса в феномене wishful thinking – мышлении, ориентированном на желание. Обсуждена корреляционная связь показателей чувствительности к противоречиям и интеллекта по тесту Векслера.
Ключевые слова: нарушения мышления, личностные расстройства, когнитивные стили, чувствительность к противоречиям, когнитивный диссонанс
Нарушения когнитивных процессов традиционно привлекают внимание исследователей психических и поведенческих расстройств, рассматриваясь либо в качестве ключевого симптома, либо «ядерного» нарушения, определяющего специфику клинической картины. В отечественной патопсихологии Б.В.Зейгарник была разработана классификация нарушений мышления, основанная на выделении операционального, динамического и мотивационного компонентов мыслительной деятельности [Зейгарник, 2000]. Эта модель показала свою высокую теоретическую и практическую валидность, однако при таких формах психической патологии, как расстройства личности, встречаются качественные нарушения когнитивной деятельности, интерпретация которых нуждается в дополнении данной классификации теоретическими конструктами, позволяющими лучше уловить их специфику, не сводящуюся к выделенным параметрам.
Феномен wishful thinking и проблема чувствительности к противоречиям
В клинической картине изменений мыслительной деятельности при расстройствах личности описан важный феномен – wishful thinking (мышление, ориентированное на желание, или «принятие желаемого за действительное»). Он характеризуется доминированием желаний и устремлений человека над реалистичными представлениями; желания «задают» определенное направление, по которому «идет» мыслительная деятельность. При этом типе мышления суждения, умозаключения, интерпретации, соотносящиеся с желаниями индивида, заменяют или искажают объективную оценку реальности [Dictionary of Psychology, 2009]. То, что не совпадает с ожидаемым или желаемым, обесценивается, рассматривается как неверное или несущественное, тогда как объективность, правильность и реальность того, что его подтверждает – переоценивается.
Подобное искажение является качественно специфичным, не совпадая с аутистическим типом искажения мышления [Блейлер, 2001], который характеризуется игнорированием реальности, определяющимся нестандартностью индивидуальной картины мира, нарушением вероятностного прогнозирования, жесткостью или непроницаемостью границы, отделяющей субъекта от внешнего мира, а не желательностью или нежелательностью принятия реальности.
Несмотря на клиническую продуктивность и феноменологическую точность описания феномена wishful thinking, его использование в психологии ограничивается недостаточной теоретической и эмпирической проработанностью внутренней психологической структуры и механизмов функционирования, неоднозначностью параметров и факторов, определяющих его специфическое содержание, и недостатком методов эмпирической операционализации.
С теоретической точки зрения осмысление феномена wishful thinking возможно в рамках общепсихологической проблемы пристрастности человеческого познания, влияния потребностей и мотивов на точность отражения мира [Леонтьев, 1975]. Пристрастность индивида, реализуя «вовлеченность» человека в понимание реальности в рамках соотношения аффекта и интеллекта, делает возможным искажение отражения и оценки окружающей действительности, своего внутреннего мира. Пристрастность познания существует и в норме, но в случае психической патологии (и, прежде всего, у пациентов с расстройствами личности) она приобретает особое значение, проявляясь, например, в чрезмерном расширении круга эмоционально значимых ситуаций.
В феноменологическом плане wishful thinking можно соотнести с примитивным магическим мышлением и бессознательными психическими образованиями, также малочувствительными к логическим противоречиям и подчиняющимися не «принципу реальности», а «принципу удовольствия» [Фрейд, 2004 и др.]. Принципом удовольствия регулируются так называемые первичные психические процессы, а принципом реальности – вторичные. В описываемом же случае вторичные процессы (такие как суждение) частично утрачивают связь с реальностью и приобретают черты фантазий, что и формирует специфическую картину wishful thinking.
В сознании современного психически здорового человека, как экспериментально продемонстрировал Е.В.Субботский, сосуществуют противоположные фундаментальные структуры: «архаические» и рациональные. Предполагается, что такое сосуществование опирается на наличие в индивидуальном обыденном сознании разных уровней функционирования (вовлеченного и невовлеченного) и разных сфер реальностей. У взрослого человека грань между обыденной и необыденной реальностями тоже может растворяться, и человек не замечает логических противоречий, как только «степень эмоциональной вовлеченности» (т.е. уровень риска) достигает определенного критического предела. Частичную противоречивость можно обнаружить и при параллельном сосуществовании научных и житейских знаний: мы все «знаем», что земля круглая, хотя «видим» ее плоской; «знаем», что человек «произошел от обезьяны», но не очень «соотносим» это с собой и пр., часто даже не замечая этих противоречий [Леви-Брюль, 1999; Леви-Строс, 1994; Субботский, 2002; Улыбина, 2001].
В качестве одного из операционализируемых аспектов wishful thinking может рассматриваться снижение чувствительности к противоречиям. Подобное изменение выражается как в избыточной подвижности критериев для вынесения суждений, так и в ригидном игнорировании многозначности (и возможной противоречивости) информации.
В исследовании проблемы чувствительности к противоречиям (в общем смысле – в поступающей информации) необходимо учитывать, что каждый индивид решает неоднозначные задачи: создание ясной и непротиворечивой системы представлений о себе и окружающем мире (снижение когнитивного диссонанса) при сохранении возможности изменения и дополнения этой системы по мере поступления новой информации, минимизации влияния эмоционально негативной и повышения значения эмоционально позитивной стимуляции (психологическая защита, фантазирование). Для этого здоровый человек способен актуализировать различные семантические поля значений, умозаключений, утверждений и пр., что позволяет гибко и адекватно реагировать на изменяющиеся условия, в которых он оказывается [Субботский, 2001; Улыбина, 2001].
При расстройствах личности снижение чувствительности к противоречиям выражается в специфических клинических феноменах снижения когнитивного диссонанса и параллельного сосуществования во взаимопротиворечивых системах представлений. Если в норме «размытость» критериев суждения обеспечивает необходимую психологическую защиту, то при расстройствах личности она достигает уровня «размывания» устойчивой картины мира, образа себя и окружающих, приводящего к дезадаптации пациента. Например, в описанных в теории «порочного круга» (double bind) внутренних «логических» конфликтах в ситуациях взаимодействия при поступлении противоречащих указаний, или псевдологии: патологическом фантазировании, характеризующемся отсутствием четких границ между продукцией собственного воображения и действительностью.
На наш взгляд, в основе феномена wishful thinking лежит «атрофия» когнитивного диссонанса, но для понимания его психологического содержания, помимо феноменологического описания, необходимо проведение экспериментального исследования, позволяющего установить место и определить структуру место и роль такого аспекта, как снижения чувствительности к противоречиям, в нарушениях познавательных процессов при расстройствах личности.
Эмпирическое исследование чувствительности к противоречиям
Схема и методы исследования
На основании данных литературы и предварительного пилотажного исследования в качестве инструмента оценки снижения чувствительности к противоречиям была разработана методика «Противоречивые высказывания». Стимульный материал методики представляет собой краткие высказывания в форме пословиц, афоризмов на темы морали, справедливости, правил, регулирующих поступки людей, и т.п. Каждому высказыванию соответствует парное высказывание с противоположным значением. Высказывания предъявляются на отдельных карточках в случайной последовательности. Испытуемому предлагается следующая инструкция: «Отберите высказывания, с которыми Вы согласны». Анализируются частотность ответов на каждую пару высказываний (возможны четыре типа ответов: «да-да» – согласие с обеими альтернативами, «нет-нет» – отвержение обеих альтернатив, «да-нет» или «нет-да» – согласие только с одним из высказываний).
Для оценки возможного влияния нарушения формальных интеллектуальных способностей на понимание стимульного материала (пословиц) и уровень чувствительности к противоречиям на тех же выборках испытуемых проводилось исследование с использованием теста Д.Векслера (Wechsler Adult Intelligence Scale, WAIS – шкала интеллекта взрослых, в варианте ГП «ИМАТОН», 2000 г.)
В качестве испытуемых экспериментальной группы были выбраны больные с истерическим расстройством личности, так как при данном расстройстве аналитико-синтетическая деятельность оказывается под сильным воздействием эмоций и выявление объективных свойств реальности затруднено и искажается (в соответствии с эмоциональной направленностью), приводя к накоплению впечатлений, а не фактов [Сметанников, 1983; Шапиро, 1998; Якубик, 1982; и др.].
Суждения этих больных легко изменяются, не соотносятся с формально артикулируемыми целями, намерениями, интересами, не основываются на твердых принципах, сформулированных на базе приобретенных знаний или фактов личного опыта [Сметанников, 1983; Шапиро 1998; Sacco, Olczak, 1996; Shafer, 1948]. Опираясь на подобное «смешение» ярких и эмоционально насыщенных признаков и свойств, а также на расширенную (вследствие неспособности отделить главное от второстепенного) систему связей и отношений между предметами и объектами, больные с истерическим расстройством личности оказываются неспособными к последовательному и целостному анализу поступающей информации, в результате чего и их представления неустойчивы и противоречивы, недостаточно соответствуют объективным условиям ситуации. Для этих больных характерен так называемый импрессионистический тип речи, с заменой формально-логических конструкций эмоционально-оценочными.
Можно предположить, что обращение к области моральных суждений (входящих в стимульный материал), представлений о «правильном», «должном» провоцирует у больных с истерическим расстройством нарушение хода когнитивной деятельности из-за актуализации эмоционально значимых тем: достижение успеха, счастья, регулирование поведения человека законами, правилами и моральными нормами.
В качестве группы сравнения были выбраны пациенты с обсессивно-компульсивным (ананкастным) расстройством личности, характеризующиеся полярными по сравнению с экспериментальной группой стратегиями когнитивной деятельности: повышенной обстоятельностью, скрупулезностью, стремлением к формальной точности суждений, ориентацией на факты, а не на их эмоциональную оценку, «механистическим» стилем речи.
Поскольку использование в качестве стимульного материала пословиц, связанных со сферой морали, могло вызывать установочное поведение испытуемых, выражающееся в тенденции ориентироваться при выборе ответа на социально желательные нормативы, исследование организовывалось как проверка интеллекта, позволяя создать ситуацию, в которой акцент смещался с содержания стимульного материала на выполнение задания с «понятными» для испытуемого целями и условиями.
Выборка исследования
В исследовании принимали участие 133 женщины в возрасте от 19 до 55 лет. Отбор испытуемых женского пола проводился с целью минимизации гендерных различий для повышения надежности данных; учитывалась также значительная распространенность истерического расстройства личности в женской популяции.
Критериями включения в исследование являлись:
– диагноз «истерическое расстройство личности» (код по МКБ-10 F60.4х) для лиц, включенных в экспериментальную группу, и диагноз «ананкастное (обсессивно-компульсивное) расстройство личности» (код по МКБ-10 F60.5х) для лиц, включенных в группу сравнения;
– отсутствие патологии личности и психических нарушений для лиц, включенных в контрольную группу (в исследование отбирались лица, в прошлом не обращавшиеся за специализированной психиатрической помощью и на момент обследования не демонстрировавшие психопатологических симптомов).
Критериями исключения испытуемых из исследования являлись признаки органического поражения головного мозга, выраженные аффективные расстройства, алкоголизм, наркозависимость, длительная интенсивная психофармакотерапия с применением нейролептических средств и препаратов с выраженным седативным действием. Для минимизирования влияния социальных и культуральных факторов на продуктивность познавательной деятельности в исследование не включались лица с низким образовательным уровнем (не окончившие среднюю образовательную школу).
В качестве критерия исключения также выступали выявленные при патопсихологическом исследовании выраженные когнитивные нарушения: значительные изменения динамического, операционального, мотивационного компонентов мышления, сужения объема слухо-речевой памяти; а также нарушения мотивационной сферы, выражающиеся в несформированности мотива участия в исследовании, значительном снижении критичности к своему состоянию и поведению. Для минимизации возможного искажения результатов в связи с трудностями понимания стимульного материала проводилось предварительная оценка способности испытуемых к пониманию пословиц.
На основе критериев включения / исключения были сформированы 3 группы испытуемых, уравненные по полу, возрасту и образованию:
– экспериментальная группа: 50 женщин с истерическим расстройством личности (ИРЛ) в возрасте от 19 до 54 лет (средний возраст 36,28+1,28);
– контрольная группа: 50 психически здоровых женщин в возрасте от 19 до 55 лет (средний возраст 33,68+1,08);
– группа сравнения: 33 женщины с ананкастным расстройством личности (АРЛ) в возрасте от 19 до 53 лет (средний возраст 33,85+1,48).
Анализ показателей методики «Противоречивые высказывания»
В полученных данных анализировалось процентное соотношение четырех типов ответов в каждой паре высказываний и проводилась статистическая обработка данных с использованием критерия Манна–Уитни (программа Statistica 6.0).
Распределение результатов позволяет отвергнуть гипотезу случайного выбора ответа в результате непонимания стимульного материала. Выявлено снижение чувствительности к противоречиям в экспериментальной группе: ответы «да-да» встречаются значимо чаще по сравнению с ответами испытуемых контрольной группы (р < 0,005) и группы сравнения (p < 0,05), а ответы «да-нет» + «нет-да» значимо реже, чем в контрольной группе(p < 0,05). Статистически значимых различий между ответами испытуемых контрольной группы и группы сравнения не обнаружено (табл. 1).
Таблица 1
Частотность распределения вариантов ответов в методике «Противоречивые высказывания» (сравнение по критерию Манна–Уитни; в процентах)
Тип ответа |
Экспериментальная группа (больные с ИРЛ) |
Контрольная группа (здоровые испытуемые) |
Группа сравнения (больные с АРЛ) |
| «да-да» | 41,6** | 28,3 | 33,3 |
| «нет-нет» | 11,3 | 15,7 | 13,9 |
| «да-нет» + »нет-да» | 47,1* | 56 | 52,8 |
Анализируя полученные данные, можно сделать вывод, что больные с истерическим расстройством личности (ИРЛ) склонны игнорировать противоречия, используя в своих суждениях взаимоисключающие основания. Интересный, на наш взгляд, результат (нуждающийся в более подробном исследовании) заключается в снижении у больных с ИРЛ количества внешне противоречивых ответов «нет-нет». Хотя с формальной точки зрения такой тип ответов можно также отнести к противоречивым суждениям, на наш взгляд более адекватна другая интерпретация.
Использованный в качестве стимульного материал представляет собой пословицы – конкретные высказывания, смысл которых заключается в выходящих за рамки конкретного значения обобщенных, абстрактных суждениях. Ответ типа «нет-нет» может предполагать невозможность принятия ни одного из противоречивых суждений в качестве универсального: каждое из них рассматривается как имеющее ограниченную истинность. Уменьшение количества ответов типа «нет-нет» при значимом увеличении ответов «да-да» у больных с истерическим расстройством личности можно рассматривать как особый психопатологический феномен, который можно описать с помощью такого оксюморона, как «ситуационная глобальность суждений».
Можно предположить, что для таких больных каждое суждение стремится стать универсальным, но в каждой наличной ситуации оно может, не сопровождаясь когнитивным диссонансом, смениться на столь же универсальное противоположное суждение. Определенная толерантность к противоречиям характерна и для испытуемых контрольной группы, но в случаях патологии эта способность гипертрофируется, приводя к нечувствительности к противоречиям и появлению специфических клинических феноменов, например повышенной лживости, псевдологии. При этом специфика такой лживости заключается в парадоксальной субъективной «правдивости» этих больных: они «убеждены» в правильности своих противоречивых высказываний и поступков, в правдивости своих объяснений.
По полученным данным, у испытуемых с истерическим расстройством личности наибольшее количество противоречивых ответов наблюдается на высказывания, которые являются эмоционально ярко окрашенными, связаны с темами достижения успеха. Например, пословицы 26-й пары: «Каждый сверчок знай свой шесток», «Плох тот солдат, который не мечтает стать генералом», и 17-й пары: «Крупный успех составляется из множества предусмотренных и обдуманных мелочей», «Успех, особенно значительный, определяется случаем, кропотливость же – удел бездарностей». Также выраженное снижение чувствительности к противоречиям проявлялось в случае высказываний на тему правил, моральных законов и норм. Например, пара 11: «Даже самая неприглядная истина лучше блистательной лжи» и «В некоторых случаях истиной можно пренебречь»; пара 22: «Не пойман – не вор» и «Как ни хитри, а правду не перехитришь». Этот феномен подтверждает гипотезу о том, что специфические изменения когнитивной деятельности у больных с ИРЛ провоцируются эмоционально значимыми для данной группы темами.
Корреляционный анализ показателей методики «Противоречивые высказывания» и теста Векслера
Уровень общего интеллекта, определенный по данным выполнения методики Д.Векслера (Wechsler Adult Intelligence Scale, WAIS – шкала интеллекта взрослых, в варианте ГП «ИМАТОН», 2000 г.), статистически значимо различается у испытуемых всех трех групп (р < 0,05): наиболее высокие показатели общего интеллекта продемонстрировали испытуемые контрольной группы; наименьшие показатели – у испытуемых группы сравнения; у испытуемых экспериментальной группы уровень общего интеллекта ниже по сравнению с показателями испытуемых контрольной группы, но выше показателей испытуемых группы сравнения. Значения «вербального интеллекта» в двух группах больных статистически не различаются, но результаты этих же групп статистически достоверно отличаются от результатов здоровых испытуемых (р < 0,05). Эти результаты согласуются с литературными данными о более грубых когнитивных расстройствах у больных ананкастным расстройством личности [Rappaport, Gill et al., 1978; Shafer, 1948].
Более интересны результаты, полученные при анализе корреляций результатов теста Векслера и количества ответов разного типа методики «Противоречивые высказывания» (табл. 2).
Таблица 2
Матрица корреляций показателей теста Векслера и типов ответов методики «Противоречивые высказывания»
Тест Векслера: итоговые показатели и результаты субтестов |
Экспериментальная группа | Контрольная группа | Группа сравнения | ||||||
| Тип ответа | Тип ответа | Тип ответа | |||||||
| «да-да» | «нет-нет» | «да-нет», «нет-да» |
«да-да» | «нет-нет» | «да-нет», «нет-да"» |
«да-да» | «нет-нет» | «да-нет», «нет-да» |
|
| Общий интеллект | –,21 | ,03 | ,20 | –,29 | ,33 | ,07 | –,37 | ,47 | ,05 |
| Вербальный интеллект | –,14 | ,09 | ,08 | –,36 | ,40 | ,15 | –,36 | ,37 | ,07 |
| Невербальный интеллект | –,33 | –,03 | ,39 | –,07 | ,04 | –,03 | –,29 | ,43 | –,01 |
| 1. Осведомленность | –,12 | ,09 | ,05 | –,41 | ,28 | ,27 | –,02 | ,09 | –,06 |
| 2. Понятливость | –,05 | –,01 | ,04 | –,45 | ,33 | ,29 | –,49 | ,24 | ,28 |
| 3. Арифметический | –,03 | –,06 | ,04 | –,02 | ,18 | –,09 | –,19 | ,30 | –,05 |
| 4. Сходство | –,13 | ,18 | ,01 | –,20 | ,09 | ,24 | –,22 | ,28 | ,15 |
| 5. Повторение цифр | –,06 | ,10 | ,06 | –,11 | ,31 | –,05 | ,05 | ,06 | –,19 |
| 6. Словарный | –,06 | ,07 | –,02 | –,39 | ,43 | ,08 | –,38 | ,40 | ,06 |
| 7. Шифровка | –,01 | –,30 | ,19 | ,23 | –,30 | ,05 | –,05 | ,27 | –,24 |
| 8. Недостающие детали | –,26 | ,03 | ,25 | –,33 | ,26 | ,22 | –,22 | ,38 | –,06 |
| 9. Кубики Коса | –,18 | –,06 | ,23 | ,10 | ,02 | –,23 | –,36 | ,37 | ,11 |
| 10. Последовательные картинки | –,28 | ,21 | ,22 | –,37 | ,27 | ,23 | –,33 | ,38 | ,06 |
| 11. Складывание фигур | –,07 | ,01 | ,06 | –,08 | ,01 | –,03 | –,27 | ,41 | –,06 |
Жирным шрифтом выделены статистически значимые коэффициенты корреляции.
В контрольной группе значимые корреляции показателей теста Векслера с вариантами выборов отмечаются в 1/3 возможных сочетаний. При этом значимые корреляции относятся преимущественно к типам сочетаний ответов «нет-нет» и «да-да». Уровень общего и вербального интеллекта, а также результаты субтестов «Понятливость», «Словарный» положительно коррелируют с количеством ответов «нет-нет» и отрицательно – с количеством ответов «да-да». Это можно интерпретировать как связь высоких результатов показателей теста Векслера со снижением глобальности и противоречивости суждений в контрольной группе испытуемых.
Также высокое число еще более значимых корреляций между показателями двух использованных методик отмечается в группе сравнения. Но в отличие от контрольной группы эти корреляции связаны с ответами типа «нет-нет», что можно рассматривать как косвенное подтверждение большей обстоятельности, скрупулезности, большей ориентации на формальную точность суждений. При этом реализация такого когнитивного стиля у этой группы больных требует сохранности формальных показателей интеллекта, вынесения обоснованных, а не случайных суждений.
Совершенно другая картина корреляционных связей получена у больных с истерическим расстройством личности. В этой группе количество ответов различных типов в методике «Противоречивые высказывания» практически не связано с формальными показателями интеллекта, что позволяет высказать гипотезу об автономности «ситуационной глобальности» в структуре феномена wishful thinking – мышления, ориентированного на желание, или «принятие желаемого за действительное».
Снижение чувствительности к противоречиям при истерическом расстройстве личности не может быть сведено к снижению показателей продуктивности интеллекта, но представляет собой специфический результат когнитивно-аффективного взаимодействия. Сочетание склонности этих испытуемых придавать суждениям избыточную универсальность (глобальность в противоположность конкретности) при тенденции избегания выбора, отвержения (конъюнкция в противоположность дизъюнкции) можно рассматривать как особый вариант когнитивного стиля при истерическом расстройстве личности.
В рамках такого варианта когнитивного стиля суждения характеризуются глобальностью, неустойчивостью, быстрой сменой их оснований, что во многом определяется чрезвычайной ролью аффективного отношения и на феноменологическом уровне представлено как wishful thinking – мышление, ориентированное на желание, или «принятие желаемого за действительное». Такая неустойчивость, смена оснований суждений обеспечивает как возможность быстрого перехода к внешне соответствующему реальности, «нормативному» поведению, так и чрезвычайную пластичность, полиморфность клинической картины истерического расстройства.
Выделение «глобально-ситуационного» когнитивного стиля позволяет дать новую интерпретацию множеству приведенных и в специальной, и в художественной литературе описаний парадоксальных нарушений логики суждений, поступков истерических личностей при их способности в других ситуациях к адекватному, «сверхреалистичному» вплоть до цинизма и жестокости, реагированию.
Заключение
Таким образом, результаты исследования позволяют предположить, что структура интеллектуальной деятельности по пониманию пословиц неоднородно изменяется при различной психической патологии (у групп больных с истерическим и ананкастным расстройствами личности). Предложенный набор высказываний оказался наиболее иллюстративным именно для экспериментальной группы испытуемых, что может быть связано как с общей тенденцией больных с истерическим расстройством личности соглашаться с обеими альтернативами, так и с использованием в методике высказываний, относящихся к темам достижения успеха, счастья, проблемам регулирования поведения человека законами, правилами и нормами морали.
Исследование выполнено при поддержке Российского фонда фундаментальных исследований, проект 08-06-00057а.
Литература
Блейлер Э. Аффективность, внушение, паранойя. М.: Центр психол. культуры, 2001. 208 с.
Зейгарник Б.В. Патопсихология. М.: Академия, 2000. 208 с.
Леви-Брюль Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении. М.: Педагогика-Пресс. 1999. 608 с.
Леви-Стросс К. Первобытное мышление. М.: Республика, 1994. 384 с.
Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. М.: Политиздат, 1975. 304 с.
Сметанников П.Г. Особенности мышления при истерической психопатии // Пограничные нервно-психические расстройства. М.: Медицина, 1983. С. 179–183.
Субботский Е.В. Феноменальное и рациональное в сознании: борьба за доминантность // Психол. журн. 2001. Т. 22, N 5. С. 94–96.
Субботский Е.В. Развитие индивидуального сознания как предмет исследования экспериментальной психологии // Психол. журн. 2002. Т. 23, N 4. С. 90–102.
Улыбина Е.В. Психология обыденного сознания. М.: Смысл, 2001. 263 с.
Фрейд З. Психология бессознательного: пер. с нем. М.: Фирма СТД, 2004. 407 с.
Шапиро Д. Невротические стили: пер. с англ. М.: Институт общегуманитарных исследований, 1998. 200 с.
Якубик А. Истерия: пер. с польск. М.: Медицина, 1982. 343 c.
Dictionary of Psychology / A.S.Reber. L.: Penguin books, 2009. 928 p.
RappaportD., Gill M.,Schafer R. Diagnostic psychological testing. N.Y.: Int. Univ. Press, 1978. 563 p.
Sacco J.M., Olczak P.V. Personality and cognition: obsessivity, hysterisism and some correlates // J. Social Behavior and Personality. 1996. Vol. 11. Р. 165–77.
Shafer R. The clinical application of psychological tests. N.Y.: Int. Univ. Press, 1948. 487 р.
Watson D.C. The relationship of self-esteem, locus of control and dimensional models to personality disorders / J. Social Behavior and Personality. 1998. N 9. Р. 399–420.
Поступила в редакцию 4 марта 2010 г. Дата публикации: 14 апреля 2010 г.
Сведения об авторах
Тхостов Александр Шамилевич. Доктор психологических наук, профессор, заведующий кафедрой нейро- и патопсихологии, факультет психологии, Московский государственный университет им. М.В.Ломоносова, ул. Моховая, д. 11, стр. 5, 125009 Москва, Россия.
E-mail: Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.
Виноградова Марина Геннадьевна. Кандидат психологических наук, ассистент кафедры нейро- и патопсихологии, факультет психологии, Московский государственный университет им. М.В.Ломоносова, ул. Моховая, д. 11, стр. 5, 125009 Москва, Россия.
E-mail: Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.
Ссылка для цитирования
Тхостов А.Ш., Виноградова М.Г. Нарушения мышления при истерическом расстройстве личности [Электронный ресурс] // Психологические исследования: электрон. науч. журн. 2010. N 2(10). URL: http://psystudy.ru (дата обращения: чч.мм.20гг). 0421000116/0011.
[Последние цифры – номер госрегистрации статьи в реестре ФГУП НТЦ "Информрегистр".]